Биография Д. В. Давыдова
«Анакреон под доломаном», гусар в нарядном ментике «с белым локоном на лбу», воспевающий воинскую славу и веселые пирушки, отважный партизан, один из организаторов партизанского движения, с черной бородой и орденом св. Николая на груди, «как вихорь» налетающий на вражеские отряды, сатирик, клеймящий «надменных дураков», талантливый поэт «каких не много», великодушный человек, любимый друзьями, – таков был Денис Давыдов, герой 1812 года, человек необычной судьбы и оригинального поэтического дарования. Таким он запомнился современникам, таким остался он в памяти последующих поколений.
Денис Васильевич Давыдов родился в Москве 16 июля 1784 г. в семье екатерининского бригадира. «Суворовский» дух, царящий в доме отца, Василия Денисовича Давыдова, встреча 9-летнего Давыдова с великим русским полководцем и благословение Суворова, восхищенного его бойким ответом, так ярко запечатлелись в памяти Давыдова, что он не мыслил себе иного пути, чем военная служба. Здесь сказывались и семейные традиции – военной службе посвятили себя и родные братья Давыдова (Евдоким и Лев) и двоюродные – Александр Львович, Василий Львович (будущий декабрист), Евграф Владимирович (чей портрет кисти Кипренского долгое время считался портретом самого Дениса Давыдова). Да и само поколение Давыдовых – Каховских – Ермоловых – Раевских, к которому принадлежал поэт-партизан, дало довольно известных военных деятелей. И еще один примечательный факт, своего рода пророческий. Детство Давыдова прошло в Бородине, имении его родителей. Позже, в «Дневнике партизанских действий 1812 года» он напишет: «…мы подошли к Бородину. Эти поля, это село мне были более, нежели другим, знакомы. Там я провел и беспечные лета детства моего и ощутил первые порывы сердца к любви и к славе. Но в каком виде нашел я приют моей юности!»
События Отечественной войны принесли Давыдову громкую известность. По его собственным словам, он «зарубил свое имя» на великом 1812 годе. Но бесстрашный партизан и храбрый офицер, он чувствовал себя обойденным по службе. «Мою судьбу попрали сильные», – вырвется невольно у этого неунывающего прежде лихого гусара в элегии «Бородинское поле» (1829), единственной в его поэтическом творчестве исторической элегии, полной грустных размышлений.
«Попрали сильные» – это не метафора, не гипербола, не поэтический образ. Сравнивая свою судьбу с теми, кто со славой погиб на бородинском поле, Давыдов завидует им. У них – бессмертие в веках, у него – борьба. Не случайно эпиграфом к своим воспоминаниям Давыдов берет слова Вольтера «Моя жизнь – сражение». Эти слова могли быть сказаны и самим Денисом Давыдовым; они – своеобразный эпиграф к событиям его нелегкой и недолгой жизни.
Репутация «вольнодумца», укрепившаяся за ним благодаря юношеским стихам, сказывалась на его военной карьере: его лишили генеральского чина; несмотря на благоволение императора Александра к Ермолову, Давыдову не удалось получить места на Кавказе, а во время персидской войны он был вынужден «влачить боевую службу за главною квартирою вместе с маркитантами». Поэтому не вызывает удивления довольно странная просьба Давыдова: при жизни он обращается к своим друзьям – Вяземскому, Пушкину, Баратынскому, Языкову – написать общими силами его некролог; «что-нибудь такое, что бы осталось надолго», «я этого стою: не как воин и поэт исключительно, но как одно из самых поэтических лиц русской армии».
Денису Давыдову самобытностью своего стиха. Смерть Пушкина глубоко потрясла Давыдова. Но он и сам ненадолго пережил Пушкина. Он умер 55 лет от роду, не дожив 3 месяца до славной бородинской годовщины и не успев осуществить свои новые замыслы.