Анализ глав «Поп», «Сельская ярмонка», «Пьяная ночь»
Главы поэмы Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» не только открывают разные стороны жизни России: в каждой главе мы смотрим на эту жизнь глазами представителей разных сословий. И рассказ каждого из них, как к центру, обращается к «царству мужицкому», обнаруживая разные стороны народной жизни – его быта, труда, раскрывая народную душу, народную совесть, народные чаяния и стремления. Если воспользоваться выражением самого Некрасова, крестьянина мы «меряем» разной «мерочкой» – и «господской», и его собственной. Но параллельно, на фоне создающейся в поэме величественной картины жизни российской империи развивается внутренний сюжет поэмы – постепенный рост самосознания героев, их духовное пробуждение. Наблюдая происходящее, разговаривая с самыми разными людьми, мужики учатся отличать подлинное счастье от мнимого, иллюзорного, они находят ответ на вопрос, «кто всех святей, кто всех грешней». Характерно, что уже в первой части герои выступают и в роли судей, причем именно им принадлежит право определить: кто из называющих себя счастливыми по-настоящему счастлив. Это – сложная нравственная задача, требующая от человека обладания собственными идеалами. Но не менее важно отметить, что странники все чаще оказываются «затерянными» в толпе крестьян: их голоса как бы сливаются с голосами жителей других губерний, всего крестьянского «мира». И уже «миру» принадлежит веское слово в осуждении или оправдании счастливых и несчастливых, грешников и праведников.
«вольготно-весело живется на Руси». Эта формула предполагает, вероятно, свободу и праздность, неразделимые для мужиков с богатством и знатностью. Первому же из встреченных возможных счастливцев – попу они задают вопрос: «Скажи ж ты нам по-божески: / Сладка ли жизнь поповская? / Ты как – вольготно, счастливо / Живешь, честной отец?..» Синонимом «счастливой» жизни для них выступает «сладкая» жизнь. Этому неопределенному представлению поп противополагает свое понимание счастья, которое мужики разделяют: «В чем счастие по-вашему? / Покой, богатство, честь – / Не так ли, други милые?» / Они сказали: так...». Можно предположить, что многоточие (а не восклицательный знак или точка), поставленное после мужицких слов, означает паузу – мужики раздумывают над поповскими словами, но и принимают их. Л. А. Евстигнеева пишет о том, что определение «покой, богатство, честь» чуждо народному представлению о счастье. Это не совсем так: некрасовские герои действительно приняли это понимание счастья, согласились с ним внутренне: именно эти три слагаемых – «покой, богатство, честь» будут для них основой для суждения о попе и помещике, Ермиле Гирине, для выбора между многочисленными счастливцами, которые объявятся в главе «Счастливые». Именно потому, что поповская жизнь лишена и покоя, и богатства, и чести, мужики и признают его несчастливым. Выслушав жалобы попа, они поняли, что его жизнь вовсе не «сладкая». Свою досаду они вымещают на Луке, убеждавшем всех в «счастье» попа. Ругая его, они и вспоминают все доводы Луки, доказывавшего поповское счастье. Слушая их брань, мы понимаем, с чем же они отправлялись в путь, что же они почитали «хорошей» жизнью: для них это сытая жизнь:
Что, взял? башка упрямая!
Туда же лезет в спор! <...>
Три года я, робятушки,
Жил у попа в работниках,
Малина – не житье!
– с маслицом,
Попов пирог – с начинкою,
Поповы щи – с снетком! <...>
Ну, вот тебе хваленое,
Поповское житье!
важная особенность повествования. Рассказывая о своей жизни, о личном неблагополучии, каждый встреченный мужиками возможный «кандидат» в счастливые будет рисовать широкую картину российской жизни. Так создается образ России – единого мира, в котором жизнь каждого сословия оказывается зависимой от жизни всей страны. Только на фоне народной жизни, в тесной связи с ней становится понятно и объяснимо неблагополучие самих героев. В рассказе попа открываются прежде всего темные стороны жизни крестьянина: поп, исповедуя умирающих, становится свидетелем самых горестных минут в жизни крестьянина. От попа же мы узнаем, что и в богатые урожаем годы, и в голодные годы – никогда не бывает легкой жизнь крестьянина:
Угоды наши скудные,
Родится хлеб сам-друг,
А если и раздобрится
Сыра земля-кормилица,
Так новая беда:
Припрет нужда – продашь его
За сущую безделицу,
А там – неурожай!
Тогда плати втридорога,
Именно поп затрагивает одну из самых трагических сторон народной жизни – важнейшую тему поэмы: горестное положение русской женщины-крестьянки, «печальницы, кормилицы, поилицы, рабыни, богомолицы и труженицы вечной».
Можно отметить и такую особенность повествования: в основе каждого рассказа героев о его жизни лежит – настоящее. При этом, герои не просто сравнивают разные этапы своей жизни: человеческая жизнь, счастье и несчастье человека всегда связаны с теми законами – социальными и нравственными, по которым идет жизнь страны. Герои нередко и сами делают широкие обобщения. Так, например, поп, рисуя нынешнее разорение – и помещичьих усадеб, и крестьянской жизни, и жизни священников, говорит:
Во время недалекое
Империя российская
Дворянскими усадьбами
<...>
Что свадеб там игралося,
Что деток нарождалося
<...>
А ныне уж не то!
Рассеялись помещики
По дальней чужеземщине
И по Руси родной.
Та же антитеза будет характерна и для рассказа о помещичьем житье-бытье: «Теперь не та уж Русь!» – скажет он, нарисовав картины прошлого благополучия и нынешнего разорения дворянских семей. Та же тема будет продолжена и в «Крестьянке», начинающейся с описания разрушаемой дворовыми прекрасной помещичьей усадьбы. Прошлое и настоящее будут противопоставлены и в рассказе о Савелии, богатыре святорусском. «А были благодатные / Такие времена» – вот пафос рассказа самого Савелия о его молодости и прежней жизни Корежины.
Но авторская задача явно не заключается в том, чтобы воспеть утраченное благоденствие. И в рассказе попа, и в рассказе помещика, особенно в рассказах Матрены Тимофеевны лейтмотивом проходит мысль, что основа благополучия – великий труд, великое терпение народное, та самая «крепь», которая принесла столько горя народу. «Даровые хлеба», даром достававшийся помещикам хлеб крепостных крестьян – источник благополучия России и всех ее сословий – всех, кроме крестьянского.
Тягостное впечатление от поповского рассказа не исчезает даже в главе, описывающей сельский праздник. Глава «Сельская ярмонка» «Слепой народ» – это некрасовское определение из поэмы «Несчастные» в полной мере передает суть нарисованной автором картины народного праздника. Толпа крестьян, протягивающих кабачникам шапки за штоф водки, пьяный крестьянин, вываливший в канаву целый воз с товаром, Вавилушка, пропивший все деньги, мужики-офени, покупающие для продажи крестьянам «картиночки» с важными генералами и книжки «про милорда глупого», – все эти, и печальные, и смешные сцены свидетельствуют о нравственной слепоте народа, его невежестве. Пожалуй, только один светлый эпизод отмечен автором в этом празднике: всеобщее сочувствие к судьбе Вавилушки, пропившего все деньги и горюющего, что не принесет внучке обещанного подарка: «Народ собрался, слушает, / Не смеючись, жалеючи; / Случись, работой, хлебушком / Ему бы помогли, / А вынуть два двугривенных, / Так сам ни с чем останешься». Когда же ученый-фольклорист Веретенников выручает бедного мужика, крестьяне «так были разутешены, / Так рады, словно каждого / Он подарил рублем». Сострадание чужой беде и способность радоваться чужой радостью – душевная отзывчивость народа – все это предвещает будущие авторские слова о золотом сердце народном.
Глава «Пьяная ночь» продолжает тему «великой жажды православной», безмерности «русского хмеля» и рисует картину дикого разгула в ночь после ярмарки. Основа главы – многочисленные диалоги разных не видимых ни странникам, ни читателям людей. Вино сделало их откровенными, заставило говорить о самом больном и сокровенном. Каждый диалог можно было бы развернуть в историю человеческой жизни, как правило, несчастливой: нищета, ненависть между самыми близкими людьми в семье – вот что открывают эти разговоры. Этим описанием, рождавшем в читателе ощущение, что «нет меры хмелю русскому», первоначально и заканчивалась глава. Но автор не случайно пишет продолжение, делая центром главы «Пьяная ночь» не эти тягостные картины, а разговор-объяснение Павлуши Веретенникова, ученого-фольклориста, с . Также не случайно собеседником ученого-фольклориста автор делает не «мастерового», как было в первых набросках, а именно крестьянина. Не сторонний наблюдатель, а сам крестьянин дает объяснение происходящему. «На мерочку господскую крестьянина не мерь!» – звучит голос крестьянина Якима Нагого в ответ Веретенникову, попрекнувшему крестьян за то, что «пьют до одурения». Народное пьянство Яким объясняет теми страданиями, которые без меры отпущены крестьянам:
Нет меры хмелю русскому,
А горе наше меряли?
Работе мера есть? <...>
Как пьяные валяются,
Как из болота волоком
Крестьяне сено мокрое,
Где не пробраться лошади,
Где и без ноши пешему
Опасно перейти,
Там рать-орда крестьянская
Ползком-ползет с плетюхами, –
Трещит крестьянский пуп!
Исполнен противоречия образ, которым пользуется Яким Нагой в определении крестьян, – рать-орда. Рать – воинство, крестьяне – ратники-воители, герои – этот образ пройдет через всю некрасовскую поэму. Мужики, труженики и страдальцы, осмысляются автором как защитники России, основа ее богатства и стабильности. Но крестьяне – и «орда», сила непросветленная, стихийная, слепая. И эти темные стороны в народной жизни также открываются в поэме. Пьянство спасает крестьянина от горестных дум и от гнева, накопившегося в душе за долгие годы страданий и несправедливостей. Душа крестьянина – «туча черная», предвещающая «грозу», – этот мотив будет подхвачен в главе «Крестьянка», в «Пире на весь мир». Но душа крестьянская – и «добрая»: гнев ее «вином кончается».
исполнен таких противоречий. Многое объясняет в этом крестьянине любовь к «картиночкам», что он купил сыну. Автор не детализирует, какими «картиночками» любовался Яким. Вполне может быть, что там нарисованы были все те же важные генералы, что и на картинках, описанных в «Сельской ярмонке». Некрасову важно подчеркнуть только одно: во время пожара, когда люди спасают самое дорогое, Яким спасал не накопленные им тридцать пять рублей, а «картиночки». И жена его спасала – не деньги, а иконы. То, что дорого было крестьянской душе, оказалось важнее того, что нужно для тела.
Рассказывая о своем герое, автор не стремится показать уникальность, особенность Якима. Напротив, акцентируя в описании своего героя природные образы, автор создает портрет-символ всего русского крестьянства – пахаря, за долгие годы сроднившегося с землей. Это и придает словам Якима особенную весомость: мы воспринимаем его голос как голос самой земли-кормилицы, самой крестьянской Руси, зовущей не к осуждению, но к состраданию:
Живот; у глаз, у рта
На высохшей земле;
Похож он: шея бурая,
Как пласт, сохой отрезанный,
– кора древесная.
А волосы – песок.
Глава «Пьяная ночь» завершается песнями, в которых сильнее всего и сказалась народная душа. В одной из них поется «про Волгу матушку, про удаль молодецкую, про девичью красу». Песня о любви и молодецкой силе и воле растревожила крестьян, прошла «по сердцу по крестьянскому» «огнем-тоской», заставила плакать женщин, а в сердцах странников вызвала тоску по дому. Так, пьяная, «веселая и ревущая» толпа крестьян на глазах читателей преображается, и открывается в сердцах и душах людей задавленная работой и вином тоска по воле и любви, по счастью.