Глава 1.
ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ЛИТЕРАТУРЫ ДЛЯ ДЕТЕЙ НАЧАЛА XIX ВЕКА
Социально-культурная ситуация. Золотым веком русской литературы называют XIX век. «Дней Александровых прекрасное начало» было окрашено в цвет свободолюбия и стремления к реформам. Много было сделано и в области образования, народного просвещения: в это время были открыты университеты в Казани, Харькове, Петербурге, знаменитый Царскосельский, а за ним и другие лицеи, новые гимназии, училища. В начале века сложилась система высшего, среднего и начального образования, существовавшая до 1917 года. В 1802 году было создано Министерство народного просвещения, упорядочившее государственное руководство школой. Конечно, систематическое образование, даже начальное, было доступно не всем детям. Большинство из них по-прежнему учились читать и писать вне учебных заведений, у «мастеров грамоты» с помощью Псалтыри, Часослова. Но грамотных людей в это время бьыо много даже и в крестьянской среде, о чем свидетельствует распространение рукописных и печатных книг, лубочной литературы не только в центральной России, но и на русском Севере, в Сибири.
В результате широкой просветительской деятельности Н. И. Новикова по нарастающей шло увеличение числа книжных изданий, расширение их репертуара, стали популярны литературно-художественные журналы, альманахи. В. Г. Белинский отмечал, что Новиков, распространяя изданием книг и журналов всякого рода охоту к чтению и книжную торговлю, через это создал массу читателей. Быстро увеличивался спрос на книгу, газету, журнал — это формировало читательскую среду. Стал появляться интерес к собиранию книг, а значит, формировались домашние библиотеки. Они были очень несоразмерны в разных семьях: богатейшее собрание зарубежных и отечественных авторов С. Л. Пушкина или несколько книг отца И. А. Крылова, которую он, видимо, по военной походной привычке держал в полуразвалившемся сундуке.
Важно отметить, что интерес к книге расширялся, распространялся на мелких чиновников, купцов, мещан. Известный издатель А. Ф. Смирдин стал специально выпускать книги «для небогатых людей», упрощая оформление, увеличивая тиражи, чтобы книга стала дешевле и доступнее для читателей «самых низших состояний». А. Смирдин выпустил в свет сочинения В. А. Жуковского, И. А. Крылова, А. С. Пушкина и многих других отечественных авторов, утвердив их популярность в демократической среде. Он стал издавать с 1834 года журнал «Библиотека для чтения», который читали люди разного возраста и образования и в столице, и в провинции.
В 1802 году Н. М. Карамзин публикует в «Вестнике Европы» свою статью «О книжной торговле. И о любви ко чтению в России», в которой с отрадой отмечает быстрое прибавление числа любителей чтения. Если 25 лет назад в Москве было две книжные лавки, то сейчас их 20. «Сельские дворянки на Макарьевской ярманке запасаются не только чепцами, но и книгами. Прежде торгаши уезжали по деревням с лентами и перстнями; ныне ездят с ученым товаром... Какого рода книги у нас более всего расходятся? — задается вопросом автор. — «Романы»... Не знаю, как другие, — продолжает Карамзин, — а я радуюсь, лишь бы только читали! И романы самые посредственные, даже без всякого таланта писанные, способствуют некоторым образом просвещению»[xxxviii].
На рубеже XVIII и XIX веков стали формироваться разные читательские вкусы. Появляются понятия «классической литературы» и «легкого чтения», «беллетристики». Начинающий читатель, естественно, тянулся к легкому, «приятному чтению» — это было доступнее, проще. Одиннадцатилетний Иван Крылов, будучи определен помощником канцеляриста в Тверской губернский магистрат, забывался в таком увлекательном чтении на службе, за что и бывал бит «по голове и плечам» этой же книжкой[xxxix].
Чтение входит в эту пору в быт, в привычку, становится модой. В уже названной статье Н. М. Карамзин писал о том, что прошли времена, когда чтение книг было исключительно правом некоторых людей. К чтению «стремится молодой светский человек, чтобы говорить с приятностью в обществе; нежное сердце милых красавиц находит в книгах... чувствительность, пылкие страсти. Матери читают, чтобы исполнять тем лучше священный долг свой, и семейство провинциального дворянина сокращает для себя осенние вечера чтением какого-нибудь нового романа». Это, несомненно, способствовало формированию читателя-ребенка, вызывало потребность в специальной детской литературе.
книжный слог и разговорную речь. На этом поле столкнулись две силы, два течения литературной и общественной жизни. «Век минувший» представляли поэты-классицисты Г. Р. Державин, А. С. Шишков, А. А. Шаховской, Д. И. Хвостов. Они создали литературное общество «Беседа любителей русского слова» (1811—1816), в которое входили И. А. Крылов, поэт Н. И. Гнедич. Им противостояли литераторы карамзинской школы. Произведения писателей этого направления, в основном «чувствительные», сентиментальные повести, пользовались большой популярностью у читателей, в том числе и юных. В подражание Карамзину были написаны «Бедная Маша» А. Измайлова, «Прекрасная Татьяна, живущая у подошвы Воробьевых гор» В. Измайлова и еще много подобной «нежной прозы».
Писатели карамзинской школы создали объединение «Арзамас» (1815—1818), куда входили В. А. Жуковский, К. Н. Батюшков, В. Л. Пушкин, юный А. С. Пушкин. Первоначальной целью общества была борьба с «Беседой», с архаикой классицизма. В ход шли эпиграммы, пародии, сатирические экспромты, послания талантливой, остроумной молодежи. Что стоили прозвища арзамасцев: Жуковский, душа общества — «Светлана», А. С. Пушкин — «Сверчок», П. А. Вяземский — «Ас-модей», К. Н. Батюшков — «Ахилл». Предметом ожесточенных споров разных школ был вопрос о языке, выходивший, впрочем, за пределы чисто литературной жизни. Интерес к отечественному языку, его истории возник еще в предыдущем веке. Его реформу начал М. В. Ломоносов, создавший теорию трех стилей. Н. М. Карамзин стремился сблизить литературный язык с живой, разговорной речью образованной части общества, отвергая как устаревшие славянизмы, так и грубое просторечие. В заимствованиях из европейских языков, особенно французского, он видел способ развить культуру мышления, обогатив новыми понятиями родной язык. Мы помним, что он ввел в литературный оборот слова: общественность, человечный, влюбленность, оттенок, утонченный, внимательный, интересный, моральный, потребность души, трогательный.
Нововведения Н. М. Карамзина вызвали резкое неприятие А. С. Шишкова. В 1803 г. он выступил в печати с «Рассуждением о старом и новом слоге российского языка». Его позиция: «церковнославянские речения» остаются непревзойденным образцом литературного языка. В качестве дополнительного источника истинно русского поэтического красноречия он предлагал обратиться к народному просторечию, но ни в коей мере не к иностранным заимствованиям. Шишков возмущался даже такими словами, как «библиотека», «автор», «мода», «эпоха», «катастрофа», усматривая в них приметы европейских либеральных веяний и лжеучений.
Спор карамзинистов и шишковистов решила история: крайности той и другой стороны были отвергнуты, русский язык развивался на народной основе, органично включая новое, прочно вошедшее в языковой оборот. Представители обеих школ внесли большой вклад в становление литературы для детей.
Александр Семенович Шишков —1841), будучи президентом Российской академии наук, много сделал для поддержки начинающих авторов. Он помог в начале литературного пути А. 0. Ишимовой, содействовал присуждению Демидовской премии за лучшие сочинения, ценные в воспитании юношества. А. С. Шишков много переводил и писал сам для юных читателей. В конце прошлого и в начале нового века пользовалась популярностью его «Детская библиотека» (перевод произведений для детей Кампе). В 1816— 1818 годы вышли собрания его сочинений и переводов, адресованных юным читателям.
Интерес к языку в российском обществе в начале века был тесно связан с обострением интереса к отечественной истории, к народной культуре. Победа в Отечественной войне 1812 года вызвала подъем национального самосознания. Стал проявляться интерес к народному творчеству, его соби ранию и освоению. Начинают издаваться российские пословицы, народные песни, сказки. Большой вклад в собирание и изучение русского фольклора внес Кирша Данилов, издавший сборник былин, исторических и лирических песен. В 30—40-х годах началась подвижническая собирательская деятельность В. И. Даля.
Проблемы языка, русской словесности были в поле зрения и представителей педагогической мысли. В первые десятилетия XIX века активную заинтересованность состоянием образования и воспитания российского юношества проявляют многие видные литераторы, общественные деятели М. М. Сперанский, Н. М. Карамзин, И. Ф. Богданович, брат известного поэта Богдановича, написавший большой труд «О воспитании юношества» (1807). А. С. Пушкин пишет заметки «О народном образовании» (1826), В. А-Жуковский непосредственно занимается образованием и воспитанием наследника престола, члены декабристского «Союза благоденствия» Ф. Н. Глинка и Ф. Н. Толстой организуют в Петербурге бесплатные училища, где обучают детей грамоте.
Сторонники общенационального направления в отечественной педагогике в воспитании патриотизма, национального самосознания, достоинства большое внимание уделяли русскому языку, родной литературе, истории. Поэт, переводчик, издатель журналов, деятель образования И. И. Мартынов в речи «О любви к родному слову и Отечеству» (1807), обращенной к членам Российской академии, говорил о том, что воспитание с юных лет любви к отечественному языку будет содействовать «полезному перевороту в образовании нравственном» дворянской молодежи, чье воспитание сейчас целиком в руках иностранцев[xl]. Н. М. Карамзин подчеркивал:
«Язык и словесность... главные способы народного просвещения... язык служит первым училищем для юной души»[xli].
из них реализовали свои педагогические, философские воззрения в произведениях, адресованных детям (В. А. Жуковский, В. Ф. Одоевский), в издательской (П. Г. Редкий), литературно-критической деятельности (В. Г. Белинский).
Тесную взаимосвязь литературы и педагогики, теоретической мысли и непосредственной практической (издательской, воспитательной) деятельности мы наблюдаем впервые. Все это создавало исключительно благоприятную почву для развития литературы в первой половине XIX века.
строго хронологическому делению, как и литературные периоды не всегда совпадают с историческими. Все основные тенденции развития литературы для детей, отмеченные для предыдущей эпохи, наблюдаются в основном и в начале нового века, видоизменяясь, развиваясь, с тем чтобы перейти в новое качество. Это характеризует литературную ситуацию первых двух десятилетий, практически до начала 30-х годов, когда весомую лепту в развитие русской литературы внесли В. А. Жуковский, А. С. Пушкин. Их произведения, даже первоначально детям не предназначенные, так высоко подняли планку художественности, так значительно развили и чисто «детские» жанры (прежде всего сказку), что оказали определяющее влияние на дальнейшее развитие литературы для детей.
В 30-е годы появляются новые авторы — профессиональные детские писатели, развиваются новые жанры, разновидности детских книг, появляются фигуры по-настоящему талантливых писателей, чьи произведения перешагнули границы своего времени, стали классикой детского чтения, — А. Погорельский, В. Ф. Одоевский, А. 0. Ишимова. Впервые как две самостоятельные линии развивается литература для детей художественная и познавательная. Причем последняя достигает уже такого уровня, что отделяется от собственно учебной литературы. 20—30-е годы — период расцвета журналистики для детей. В 30—40-е годы появляются критические работы в области детской литературы, и здесь неоспоримый приоритет принадлежит В. Г. Белинскому.
Литература этого периода в целом следует общему движению литературного процесса, но не синхронно, а с некоторым замедлением. Мысль о закономерном замедлении, даже отставании по отношению к общей литературе первым высказал Н. В. Чехов[xlii]. Он объяснял это тем, что люди, пишущие для детей и отбирающие книги для детского чтения (педагоги, родители), по преимуществу ориентируются на свои детские читательские впечатления, поэтому новому поколению предлагают произведения предыдущей литературной эпохи. Объяснение, может быть, не абсолютно безупречное, но многое проясняющее в соотношении процессов развития литературы общей и для детей. Подобный благородный консерватизм позволяет пишущим для детей глубже осваивать особенности новых литературных направлений, стилей, органичнее их адаптировать применительно к собственным идейно-художественным задачам, к своей специфике.
«поучения», «разговора», «беседы». Сентиментализм вносит сказку, рассказ, повесть, часто с элементами дидактизма (влияние предшествующей эпохи плюс педагогическая специфика). Литература сентиментальной направленности в основном потоке литературы для детей не исчезает в 10—20-е годы XIX века, а продолжает в ней процветать, когда определяющим в общем литературном процессе становится романтизм. За общим взлетом русской литературы в 20-е годы последовал подъем литературы для детей в 30—40-е. На пересечении этого разнофазового развития рождались многие художественно совершенные произведения.
Познавательная литература. Как и прежде, на первом плане среди отечественных изданий была литература образовательной направленности. И здесь нельзя обойти вниманием самую распространенную книгу в детской среде — азбуку. Во-первых, оригинальных детских книг было все еще мало, во-вторых, азбуки играли большую роль в приобщении к чтению и, наконец, многие из них были содержательны, оригинально оформлены, так что имели большую познавательную, воспитательную и художественную ценность.
В «Библиографию русской детской книги», составленную О. В. Алексеевой[xliii], включено большое число разнообразнейших типов азбук начала века. Среди них обращает на себя внимание изданная в 1814 году одна из интереснейших русских азбук — «Подарок русским детям на память об Отечественной войне 1812 года». Составителем и исполнителем этого оригинального издания был художник Михаил Иванович Теребе-нев. Каждой букве алфавита соответствовали отдельные картонные карточки с миниатюрной акварелью и рифмованной сатирической надписью на популярную в то время антинаполеоновскую тему. Это была первая в России детская книга с политическим, патриотическим содержанием, в которой ярко изображалась народная борьба с иноземными захватчиками.
Еще продолжали выходить азбуки в традициях прошлого века — объемные, приближающиеся к энциклопедиям[xliv], но стали появляться и новые — забавные, развлекательные, учитывающие психологию маленького ребенка, например: «Азбука птицесловная» (1810), «Азбука—игрушка для милых детей» (1840), «Азбука не бука, забава и наука, или Собрание затей для маленьких детей» (1840). С 30-х годов появляется много «живописных азбук», развивающих традиции «предметных», «лицевых» русских азбук. Самая известная и художественно ценная из них «Увеселительная» азбука», составленная и рисованная К. А. Зеленцовым (изд. А. Смирди-на, СПб., 1835). Графический и словесный ряд знакомил детей не только с привычными предметами быта («Конь», «Картина», «Кошка»), но и с жизнью трудового люда («Жница», «Угольщик», «Ямщик»).
Исследователи относят к 30-м годам появление иллюстраций в детской книге. Кроме азбук, иллюстрировались некоторые художественные произведения, а чаще всего — альбомы, рассказывающие о путешествиях по России и по другим странам. Примечательно первое издание в России специально для детей альбома «Гулливер». Основные эпизоды знаменитого романа Дж. Свифта представлены в виде 14 картинок с подробными к ним подписями типа «Усыпленный Гулливер скован лилипутами».
«прогулок». Сам по себе прием свободного диалога, беседы взрослого и ребенка о достопримечательностях города, страны плодотворен. Так, например, в книге Л. Ярцевой «Прогулка с детьми по Киеву» говорится о памятных местах древнего города, приводятся эпизоды из русской истории. Но нередко в этом жанре создавались книги, поверхностно, скучно рисующие избранный объект. В. Г. Белинский подверг резкой критике плодовитого автора Виктора Бурьянова (псевдоним В. П. Бурнашева) за множество неточностей в описании природы Крыма, за «самое скучное и голословное исчисление зданий и достопримечательностей Петербурга». А замысел книг «Прогулки с детьми по земному шару», «Прогулки с детьми по России», «Прогулка с детьми по Санкт-Петербургу» был хорош.
Книги исторической тематики. Новым в развитии познавательной литературы было появление большого числа книг исторической тематики. Повышенный интерес к истории российской и зарубежной вызван значительными событиями рубежа веков: французской революцией, войнами России с Наполеоном, особенно Отечественной войной 1812 года. В 1804 году Н. М. Карамзин принимается за написание «Истории государства Российского». Выход в свет первых томов его «Истории» (1818) захватил внимание образованной России. «Несколько времени ни о чем ином не говорили», — замечал А. С. Пушкин. В литературе для детей интерес к истории обернулся необычайной популярностью особого вида изданий — «Плутархов» — жизнеописаний великих людей. Первоисточник — книга древнегреческого писателя Плутарха «Сравнительные жизнеописания великих греков и римлян». По этому образцу создавались многочисленные собрания биографий великих людей разных эпох и разных народов. В России был очень популярен «Плутарх для юношества» французского автора П. Бланшарда. При переизданиях книга дополнялась русскими авторами-переводчиками «жизнеописаниями великих россиян». Так, в издании 1823 г., вышедшем в 12 томах, были главы о князе Владимире, Петре I, Суворове, Кутузове, поэтах Хемницере, Хераскове, Державине и других.
Не менее известна была и другая книга этого жанра — «Плутарх для молодых девиц». 4 тома этого издания включали биографии 76 знаменитых женщин, но русские составители расширили книгу П. Бланшарда и Ф. Пропиак с тем, чтобы познакомить читательниц с нашими замечательными соотечественницами. Так появился еще один «плутарх» — «Плутарх для прекрасного пола, или Галерея знаменитых россиянок». Знаменитых россиянок достойно представляли древнерусские княгини Ольга Мудрая, Анна Ярославна, императрица Екатерина II, ее сподвижница — «ученая жена» Екатерина Дашкова (всего было помещено 20 биографий).
По отзывам современников, эти книги имели большое влияние на юношество. Они послужили образцом для многих похожих изданий, например, «История детства знаменитых мужей» (1812), «Библиотека детских повестей, анекдотов и сказаний о юности великих людей, прославленных историей» (1824).
В 1835—1841 годы вышла книга известного писателя, литературного критика, историка и журналиста Н. Полевого «Русская история для первоначального чтения». Она пользовалась успехом у читателей, но вышедшая вскоре «История России в рассказах для детей» А. Ишимовой, с более точным читательским адресом, с четкой ориентацией на читателя-ребенка, затмила ее популярность.
Специально для читателей детского возраста стал создавать свои исторические сочинения Петр Романович Фурман (1816— 1856). По образованию он был художник, но стал известен как популярный автор исторических повестей. П. Р. Фурман находится у истоков историко-художественной прозы для детей. Перу этого писателя принадлежит ряд повестей о выдающихся деятелях прошлого: «Сын рыбака, Михаил Васильевич Ломоносов» (1844), «Александр Данилович Меншиков» (1847), «Саардамский Плотник» (о Петре I, 1847), «Александр Васильевич Суворов-Рымникский» (1848), «Наталья Борисовна Долгорукая» (1848), «Петр Жданов — московский купец» и многие другие.
— заступник обиженных, бедных; благороден гонимый А. Меншиков. Это выгодно отличало повести Фурмана от нравоучительных повестей исторической тематики того времени, например С. Н. Глинки. Но многие удачно найденные приемы повествования П. Р. Фурман неизменно переносил из одной повести в другую, что сообщало его героям похожесть.
Александра Осиповна Ишимова (1804—1881) родилась в г. Костроме, жила в Петербурге. Ее отец — скромный канцелярский чиновник, но человек образованный и принципиальный, — попал в опалу всесильного Аракчеева, был выслан на Север. Будущая писательница разделила тяготы гонимой семьи, но не отчаялась, самостоятельно дополнила и расширила полученное в пансионе образование, изучила три иностранных языка. В 1825 году, отправившись ходатайствовать за отца перед царем, она поселилась в Петербурге. Здесь занялась педагогической деятельностью: давала частные уроки, открыла пансион. На литературном поприще выступила первоначально как переводчица. Получив одобрение критики за точность перевода романа Фенимора Купера «Красный морской разбойник», перевела детскую книжку английских авторов Л. Эйкина и А. -Л. Бэрболд «Семейные вечера, или Собрание полезных и приятных рассказов для юношества» (1833).
В 1834 году она обращается к новой области литературы — начинает работу над исторической книгой для детей. По замыслу автора, история должна предстать перед читателями не в скучных строках учебного пособия, а в живых, ярких образах. За основу А. 0. Ишимова берет «Историю государства Российского» Карамзина, дополняет ее доступными источниками. В январе 1837 года первая часть «Истории России в рассказах для детей» вышла в свет, она привлекла внимание А. С. Пушкина, интересовавшегося литературной деятельностью А. 0. Ишимовой. Он очень высоко оценил труд начинающей писательницы: «Сегодня я нечаянно открыл Вашу «Историю в рассказах» и поневоле зачитался. Вот как надобно писать!» Эти строки из последнего в жизни Пушкина письма можно рассматривать как благословение не только А. 0. Ишимовой, но и всей отечественной литературе для детей. «История России в рассказах для детей» — главный труд А. 0. Ишимовой. Он переиздавался много раз. Писательница выпустила переделанные издания своей книги под названиями «Бабушкины уроки, или Русская история в разговорах для маленьких детей» и «Сокращенная русская история».
— от первых славянских поселений и крещения Руси до событий 1825 года, царствования Николая I. Этот факт особо отмечали рецензенты П. А. Плетнев и В. Г. Белинский. Последний писал: «Дети имеют теперь полную историю России». Каждый очерк А. Ишимова завершала подробной родословной русских князей и царей, соблюдая здесь фактографическую точность.
к читателю. Вот начало первой главы «Славяне»:
«Вы любите, дети, слушать чудные рассказы о храбрых героях и прекрасных царевнах, вас восхищают сказки о добрых и злых волшебниках. Но, верно, для вас еще приятнее будет слушать не сказку, а быль, то есть сущую правду? Послушайте же, я расскажу вам ее о делах ваших предков.
В старину в отечестве вашем, России, не было таких прекрасных городов, как наш Петербург и Москва. На тех местах, где вы любуетесь теперь красивыми строениями, где вы так весело бегаете в тени прохладных садов, некогда видны были непроходимые леса, топкие болота и дымные избушки; местами были и города, но вовсе не такие обширные, как в наше время; в них жили люди, красивые лицом и станом, гордые, славные делами, добрые и ласковые дома, но страшные и непримиримые на воине. Их называли славянами».
Общий тон повествования мягкий, лирический. Современный читатель может посчитать излишне сентиментальными некоторые элементы стиля Ишимовой (обращение «милые дети», частые эпитеты «чудный», «прекрасный», «грозный»), но таков колорит эпохи, особенности книг для детей начала прошлого века. Впрочем, Ишимова разнообразит приемы рассказа: обращаясь к древности, она стилизует летопись, житийные повествования, о событиях и героях нового времени рассказывает лаконичней, строже. Например:
«Петр был необыкновенно красив и величав, ростом два аршина четырнадцать вершков, смуглый лицом, с черными волосами и бровями. Силу имел необыкновенную: раз в беседе с польским королем свернул в трубку две серебряные тарелки вдруг, а между ладонями сплющил серебряную чашу. В Амстердаме во время ветра рукой остановил ветряную мельницу, чтобы рассмотреть ее».
«Истории России...» — органичное включение поэтических произведений: былин, стихотворений В. А. Жуковского, Г. Р. Державина, А. С. Пушкина, Н. М. Языкова. Целая глава посвящается «Слову о полку Игореве» («Первое стихотворение русское»). Это, вероятно, была первая публикация замечательного памятника древнерусской поэзии для детей. Таким образом, книга знакомит читателей не только с историей, но и с культурой русского народа.
Современниками книга Ишимовой была принята восторженно. Было много одобрительных отзывов критиков (ПАПлетнев, В. Г. Белинский, В. И. Водовозов). Лишь в 1841 году В. Г. Белинский упрекнул писательницу в недооценке некоторых важных периодов истории России, например Петровского времени, отсутствии четкой исторической перспективы, что было явно несправедливо применительно к популярной детской книге. В нашем веке главная претензия к «Истории» Ишимовой была — религиозно-монархическая позиция автора (а могла ли она быть иной у детского писателя 30-х годов XIX века?) Книга Ишимовой была почти забыта. В последнее десятилетие она вернулась к российским читателям и стала одним из источников первоначального знакомства с российской историей, интересным и доступным детям младшего возраста.
Творческое наследие А. О. Ишимовой обширно. Она писала для детей рассказы, повести, вошедшие в сборники «Чтение для детей первого возраста» (1845), «Колокольчик. Книга для чтения в приютах» (1849) и другие. 6 изданий выдержала ее «Священная история в разговорах для детей» (1841). Писательница с успехом занималась и популяризацией естественных наук. «Рассказы для детей из естественной истории» представляли собой небольшую энциклопедию, написанную в живой и увлекательной манере, свойственной Ишимовой. Читатель мог найти ценные сведения по ботанике, зоологии, географии, прочитать занимательные истории о путешествиях. Многие рассказы сопровождались стихами Жуковского, Языкова; рассказывая о животных, Ишимова обращалась к басням Крылова. Безусловной заслугой талантливой писательницы было и то, что она познакомила русского читателя с английской детской литературой. Она перевела в 40— 50-е годы «Рассказы тети, мисс Мекинтош», «Элмас» и другие произведения английских авторов. Ее перевод повести «Мери и Флора» английской писательницы А. Ф. Тайтлер был отмечен Н. А. Добролюбовым как «замечательное явление детской литературы».
Значительный вклад А. 0. Ишимова внесла в развитие детской периодики. Более двух десятков лет она издавала журналы «Звездочка» «Лучи» (1850-1860). Это были первые в России журналы для девочек. Свою задачу издательница видела в содействии воспитанию и образованию юных читательниц, старалась развить у них интерес к литературе, искусству, истории, естественным наукам.
Журнал «Звездочка» выходил 12 раз в год, имел две части. В первой части публиковались материалы для детей старшего возраста — от 7 до 12 лет, во второй — для детей первого возраста, до 7 лет. Самым маленьким читателям предлагались рассказы, повести, поучительные истории, «сколько можно приноровленные к понятиям этого возраста».
К участию в «Звездочке» были привлечены многие известные педагоги, детские писатели: Я. К. Грот, П. А. Плетнев, С. П. Шевырев, В. Ф. Одоевский, А. П. Зонтаг, П. Р. Фурман. Много писала для своих журналов сама А. 0. Ишимова. Здесь опубликовано свыше 470 ее статей, рассказов и повестей. Часто на страницах журналов она беседовала с детьми, отвечала на их письма, вопросы. Один из рецензентов в журнале «Современник» в 1852 году писал: «Г-жа Ишимова мастерица ладить с детьми, дети знают и любят ее, как едва ли знает и любит своих лучших авторов взрослая публика».
«Лучи» того же направления, что и «Звездочка». Здесь печатались повести, рас сказы, очерки по этнографии, истории, много материалов о русских писателях. Так, например, в одном из номеров за 1853 год читатели могли узнать о творчестве молодой поэтессы Елизаветы Кульман. Эта талантливая девушка, скончавшаяся в 17 лет от чахотки, знала 11 языков, прекрасно переводила, писала стихи, сказки. Книгу Е. Кульман посмертно издал ее учитель, получив одобрение Академии наук и личное — А. С. Шишкова.
У журналов А. 0. Ишимовой было свое лицо, они не терялись на общем фоне периодики для детей. В обзоре детских журналов 1859 года Н. А. Добролюбов отмечал как достоинство «Звездочки» и «Лучей» постоянную приверженность религиозно-нравственному и патриотическому направлению. «Это направление само по себе совершенно здраво и как нельзя лучше соответствует началам истинной педагогики»[xlv]. Но, по мнению сурового критика, редакция мало думала «о современном движении идей», почти не откликалась на современные явления общественной жизни» в России и в Европе.
Творческое долголетие А. 0. Ишимовой поражает. В течение полувека, с 1831 по 1881 год, выходили ее книги. Она соединила два периода детской литературы и много сделала для ее развития.
А. П. Зонтаг (1786—1864). К литературе для детей Анна Петровна Юшкова (по мужу Зонтаг) обратилась во многом благодаря В. А. Жуковскому. Она родилась в селе Мишенском близ г. Белова. По матери принадлежала к известному роду Буниных и была племянницей В. А. Жуковского. До 8 лет росла с ним вместе, участвовала в домашних спектаклях и детских забавах. Позже под влиянием своего литературного наставника занялась переводами — это были модные тогда романы Жанлис и пьесы Коцебу. В 20-е годы несколько ее переводов В. А. Жуковский опубликовал в журнале «Вестник Европы».
Ее повести, небольшие рассказы написаны живо, хорошим литературным слогом, но довольно дидактичны. В свое время большой популярностью пользовалась повесть «Оленька и бабушка ее Назарьевна» о судьбе девочки-подкидыша и удочерившей ее вдовы. В повести отразились эпизоды биографии самой писательницы, воспоминания о жизни в Белеве.
«Священная история для детей» (1837). За эту работу она была удостоена Демидовской премии[xlvi]. А. 0. Ишимова была награждена этой премией за «Историю России в рассказах для детей». Писательницы были знакомы, поддерживали творческие связи.
А. П. Зонтаг пробовала свои силы в разных жанрах: пьесы, популярные книги по естественным наукам, в том числе по астрономии, много переводила, написала воспоминания о Василии Андреевиче Жуковском.
Пожалуй, наибольшую художественную ценность представляют сказки, написанные, обработанные А. П. Зонтаг. Еще в молодости она горячо откликнулась на призыв В. А. Жуковского собирать, записывать русские народные сказки. В течение многих лет проявляла интерес как к фольклорным сказкам, так и к литературным. Ею переведены сказки Гауфа, составлена антология восточных сказок «Тысяча и одна ночь» (не была опубликована). На основе «Русских сказок» В. Лев-шина написала свои стилизованные волшебные сказки. Сказки Зонтаг переизданы и с большим интересом читаются современными школьниками[xlvii].
Журналы для детей. «сие время блистательно обнаружилась охота и склонность к словесности во всяком звании»[xlviii]. Это вызвало приток в литературу свежих сил. Многие авторы детских книг становятся издателями журналов, помещают в них свои произведения.
В начале века идеалом периодики было новиковско-карамзинское «Детское чтение для сердца и разума», но в новую литературную эпоху достичь подобного универсализма было сложно. Поэтому многие издания не выдерживали достойного уровня, теряли интерес читателей и прекращали существование, даже лучшие из них, как популярный журнал М. И. Невзорова «Друг юношества и всяких лет» (1807—1815). Другие издатели изначально избирали свое особенное направление. В этом плане наиболее интересным был «Детский музеум» (1815—1829, издатели Т. Ушаков, И. Глазунов). По современной терминологии, это был иллюстрированный журнал. В каждом его номере помещались цветные гравюры, их сопровождали небольшие научно-популярные статьи на русском, немецком и французском языках. Таким образом, юные читатели могли познакомиться с природой, историей, этнографией разных стран. Собранные вместе 154 книги «Детского музеума» представляли красочную энциклопедию «для наставления и забавы юношества».
По преимуществу историческое и воспитательно-патриотическое направление было у журнала С. Н. Глинки «Новое детское чтение» (1819—1824). Сергей Николаевич Глинка (1776—1847) — поэт, прозаик, драматург. Большая часть его произведений — драматургических и прозаических — обращена к истории. С 1808 года он издавал журнал «Русский вестник», из его отдела для детского чтения образовался самостоятельный журнал «Новое детское чтение». Издатель пытался привлечь внимание соотечественников к национальной истории, истокам отечественного искусства, воспитывать патриотические чувства читателей. В журнале для детей он публиковал «Обширный русский летописец», исторические очерки-портреты знаменитых людей. Помещались здесь и переводные произведения, переложения «Телемака» Фене-лона, «Робинзона Крузо» Дефо, плутарховские биографии.
—50-е годы. В «Обзоре детских журналов» за 1859 год Н. А. Добролюбов писал: «В области детского чтения совершается то же самое, что уже давно совершилось вообще в нашей литературе: журналы заступают место книг... составляется в год до 80 книжек самого разнообразного детского чтения»[xlix].
Начиная с 1836 года в течение 17 лет выходил «Журнал для чтения воспитанников военных учебных заведений». 21 год издавала свои журналы «Звездочка» и «Лучи» А. 0. Иши-мова, значительным явлением стали «Библиотека для воспитания» (1843—1846) и «Новая библиотека для воспитания» (1847—1849), редактором которых был профессор права Московского университета П. Г. Редкий.
Кроме «Звездочки» Ишимовой, лучшие журналы этого времени ориентировались в основном на читателей среднего и старшего школьного возраста. В этих изданиях публиковались содержательные материалы по широкому спектру научных знаний: естествознание, география, история. В качестве авторов-популяризаторов выступали известные ученые, профессора Московского университета: историки Т. Н. Грановский, С. М. Соловьев, словесники Ф. И. Буслаев, М. Н. Погодин, С. П. Шевырев, астрономы, физики, зоологи. Для литературного чтения предлагались произведения современных авторов, широко вводилась в круг чтения поэзия А. Пушкина, А. Дельвига, Е. Баратынского, М. Лермонтова.
Содержание журналов было разнообразно, издатели стремились учесть интересы детей, быстро откликались на запросы времени. Критика уделяла большое внимание публикациям журналов для детей, отмечая все ценное, художественное и резко отвергая схематичное, узконазидательное.
Басни И. А-Крылова —1844). Картина развития литературы для детей начала прошлого века была бы неполна без жанра басни. Басня — это небольшой аллегорический рассказ, содержащий нравоучение. Все три элемента басни (рассказ, аллегория, или иносказание, мораль) слиты в единое художественное целое, и чем более тесно, тем басня выразительнее.
В начале века русские читатели были знакомы с баснями Эзопа, Лафонтена, отечественных авторов: А. П. Сумарокова, В. И. Майкова, И. И. Хемницера, И. И. Дмитриева. Иван Андреевич Крылов довел этот жанр до совершенства. Он написал около 200 басен, объединенных им в 9 книг. Каждый журнал считал своим украшением новую басню Крылова.
В его баснях ребенку открывается целый мир жизненных явлений и образов. Герои простых, бесхитростных, наивно-простодушных рассказов — и люди, и звери, и птицы, и различные предметы. Как и в сказках, волки, львы, лисицы, обезьяны, муравьи удивительно похожи на людей, воплощают их качества и нравы. Осмеиваются человеческие пороки, осуждается хвастовство, лесть («Ворона и Лисица», «Кукушка и Петух»), невежество и глупость («Мартышка и Очки», «Петух и Жемчужное Зерно», «Свинья под Дубом», «Осел и Соловей»), несогласованность в делах («Лебедь, Щука и Рак»), грубая, вероломная сила («Волк и Ягненок»).
Житейские уроки Крылов преподает наглядно, живо, картинно. Вот «на приветливы Лисицыны слова» падкая на лесть «Ворона каркнула во все воронье горло» — и нет у нее больше сыра («Ворона и Лисица»). Сама Лиса пожадничала, пожалела «щепотки волосков» и осталась вовсе без хвоста
(«Лиса»). Моральная сентенция только довершает смысл, обобщает конкретный эпизод:
Что лесть гнусна, вредна; но только все не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.
«Ай, Моська! знать она сильная/Что лает на Слона!»
Басни Крылова остроумны, ироничны. Дети, читая, слушая их, развивают наблюдательность, учатся подмечать смешное, комическое в людях, в их отношениях. Комична Мартышка, нанизывающая на хвост очки, или неумеренно расхваливающие друг друга Кукушка и Петух. Чем младше читатель, тем ему ближе, привлекательнее событийная сторона — это нормальная особенность детского восприятия. Аллегорический смысл во всей глубине раскроется позже, по мере роста жизненного опыта. Стоит заметить, что возможности детского прочтения иногда очень неожиданны. Так, героине «Румяной книжки» Саши Черного — девочке Люсе очень не нравился крыловский Муравей, и она ведет по этому поводу такой диалог с его создателем:
« — Муравей, по-моему, безжалостный грубиян. Что ж такое, что Стрекоза «лето целое пропела»? И соловьи поют... Почему он Стрекозу прогнал и еще танцевать ее заставляет? Я тоже танцую, дедушка... Что ж тут плохого? Ненавижу вашего Муравья!..»
На это воображаемый Крылов отвечает:
« — И танцуй, дружок, на здоровье. Я тоже Муравья не совсем одобряю. И даже думаю, что когда он Стрекозу прогнал — ему стало стыдно. Побежал он за ней, вернул, накормил и приютил у себя до весны...
— В самом деле? — обрадовалась Люся. — Значит, и мораль тогда другая будет? «Бывают иногда муравьи, у которых доброе сердце». Вот хорошо!»
Басни Крылова — кладезь народной мудрости, в них широко используются пословицы, поговорки, меткие народные выражения: «Хоть видит око, да зуб неймет», «Из кожи лезут вон». В свою очередь многие крыловские строки стали крылатыми, обогатили народную речь. Вот только некоторые из них: «А ларчик просто открывался!», «Слона-то я и не приметил», «Чем кумушек считать трудиться, не лучше ль на себя, кума, оборотиться», «А Васька слушает да ест», «Отколе, умная, бредешь ты, голова?» Даже названия некоторых басен и отдельные образы из них вошли в нашу речь: «тришкин кафтан», «демьянова уха», «медвежья услуга», «дело в шляпе». И мы употребляем их, даже не задумываясь об источнике. Активно бытуют они и в детской речи.
«Поэт и мудрец слились в нем воедино». Удивительна ыразительность басенных строк Крылова. Так, например, передается кукование кукушки: «Кукушка на суку печально куковала».
Басенный стих Крылова динамичен, в сюжете — стремительность, нет ничего лишнего. У каждого персонажа свое лицо, свой характер, свой язык. Белинский называл басни Крылова «маленькими комедийками». Действительно, их легко инсценировать, читать «по ролям», что с удовольствием делают дети.
Крылов не адресовал первоначально свои басни детям, но не исключал их из числа возможных читателей. Когда его спросили, почему он пишет не что-то другое, а басни, он ответил: «Этот род понятен каждому; его читают и слуги и дети». И это действительно так. Его басенное творчество было популярно во всех слоях общества. Басни затмили написанные им ранее талантливые пьесы, его журналистскую деятельность. В 1811 году (после выхода второго сборника басен) И. А. Крылова избирают членом Российской академии. Славе своих басен он обязан не менее почетным и очень домашним, человечным народным званием «дедушка Крылов».
Басни Крылова стали проникать в детское чтение сразу после выхода в свет первых его сборников (1809, 1811, 1815гг.). Произведения этого жанра включались в сборники, альманахи для детей, в детские журналы. В 60-е годы басни Крылова широко представил в своих учебных книгах для начальной школы «Детский мир» и «Родное слово» КД. Ушинский. С тех пор произведения выдающегося русского баснописца неизменно присутствуют в учебном и свободном чтении российских детей. Роль Крылова в истории отечественной литературы уникальна. Своими баснями он сблизил литературное творчество с жизнью русского общества. Он смело ввел в литературный язык богатства народной речи, так что, по словам В. Г. Белинского, «сам Пушкин не полон без Крылова в этом отношении».
Примечания
— М.; Л.: Худ. лит., 1964. Т. 2 - С. 176-180.
[xxxix] Десницкий А. В. Иван Андреевич Крылов: Пособие для учащихся. — М.: Просвещение, 1983. — С. 8.
[xl] Антология педагогической мысли России первой половины XIX в. - М.: Педагогика, 1987. - С. 98-99. Там же. - С. 71.
[xli] Там же. – С. 71.
[xlii] Чехов Н. В. Детская литература. — М.: Польза, 1909. — С. 17—18.
—1855): Вып. II. - М., 1929.
[xliv] Азбука Российская, новая и полная энциклопедия, или Драгоценный подарок детям, содержащий в себе все нужные и полезные познания для детей и других возрастов людей. — М., 1818.
[xlv] В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов о детской литературе. — М.: Дет. лит., 1983. — С. 335.
[xlvi] Демидовская премия была учреждена на средства заводчика П. Н. Демидова (1798—1840) и присуждалась Петербургской академией наук за лучшие труды в области науки, техники и искусства.
[xlvii] Зонтаг А. П. Волшебные сказки. — М.: Пресса, 1992. 'Цит. по: История русской литературы: В 4 т. — Л., 1981. — Т. 2. — С. 39.
– Л., 1981. – Т. 2. – С. 39.
[xlix] В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов о детской литературе. — М., 1983. — С. 332.