Ах ты, страсть роковая, бесплодная, Отвяжись, не тумань головы! Осмеет нас красавица модная, Вкруг нее увиваются львы: Поступь гордая, голос уверенный, Что ни скажут - их речь хороша, А вот я-то войду как потерянный - И ударится в пятки душа! На ногах словно гири железные, Как свинцом налита голова, Странно руки торчат бесполезные, На губах замирают слова. Улыбнусь - непроворная, жесткая, Не в улыбку улыбка моя, Пошутить захочу - шутка плоская: Покраснею мучительно я! Помещусь, молчаливо досадуя, В дальний угол... уныло смотрю И сижу неподвижен, как статуя, И судьбу потихоньку корю: "Для чего-де меня, горемычного, Дураком ты на свет создала? Ни умишка, ни виду приличного, Ни довольства собой не дала?.." Ах! судьба ль меня, полно, обидела? Отчего ж, как домой ворочусь (Удивилась бы, если б увидела), И умен и пригож становлюсь? Всё припомню, что было ей сказано, Вижу: сам бы сказал не глупей... Нет! мне в божьих дарах не отказано, И лицом я не хуже людей! Малодушье пустое и детское, Не хочу тебя знать с этих пор! Я пойду в ее общество светское, Я там буду умен и остер! Пусть поймет, что свободно и молодо В этом сердце волнуется кровь, Что под маской наружного холода Бесконечная скрыта любовь... Полно роль-то играть сумасшедшего, В сердце искру надежды беречь! Не стряхнуть рокового прошедшего Мне с моих невыносливых плеч! Придавила меня бедность грозная, Запугал меня с детства отец, Бесталанная долюшка слезная Извела, доконала вконец! Знаю я: сожаленье постыдное, Что как червь копошится в груди, Да сознанье бессилья обидное Мне осталось одно впереди... (1852 или 1853) |
Примечания
Печатается по Ст 1873, т. I, ч. 1, с. 130-132.
Впервые опубликовано: С, 1855, No 1 (ценз. разр. - 31 дек. 1854 г.), с. 7-8, с подписью: "Н. Некрасов".
В собрание сочинений впервые включено: Ст 1856. Перепечатывалось в 1-й части всех последующих прижизненных изданий "Стихотворений".
Беловой автограф - ГБЛ (Солд. тетр., л. 34 об. - 36 об.).
В Ст 1879 датировано: "1852", со ссылкой на указание автора. В Р. б-ке отнесено (также, видимо, по указанию автора) к 1853 г.
И. А. Панаев в мемуарах "О Некрасове" определил "Застенчивость" как стихотворение автобиографического характера (ЛН, т. 49-50. М., 1949, с. 537-538). Современный исследователь, возражая против прямолинейной автобиографической интерпретации "Застенчивости", отмечает, что герой этого стихотворения наделен чертами, типичными для труженика-разночинца середины прошлого века (см.: Корман Б. О.