Поиск по творчеству и критике
Cлово "NOTRE"
Входимость: 5. Размер: 36кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 36кб.
Часть текста: романтизм. – «Notre Dame de Paris». – Моя неудавшаяся попытка печататься. – Первый нравственный толчок, полученный мною по поводу моего рассказа о подаренной девке. – Мои знакомства. – Фантазия о военной службе и о камер-юнкерском мундире. – Определение меня на службу. – Моя отставка. – Первая моя напечатанная повесть. – Встреча с Пушкиным у Смирдина. – Несколько слов о Пушкине. – Толки о «Торквато Тассо» Кукольника и мое знакомство с его автором. Долго после выпуска нашего из пансиона я решительно не знал, что делать с собой и куда приютить голову. Знакомых у меня почти никого не было; я шатался бесцельно по петербургским улицам, вымышляя, как бы убивать длинные зимние вечера и ничего не придумывая, потому что трудно что-нибудь придумать без денег (а денег у меня было очень мало). Я просиживал обыкновенно по нескольку часов в мелких кондитерских, на Гороховой и на Вознесенской улице, за чашкой скверного шоколада, с двумя или тремя моими товарищами и в том числе с М. А. Языковым, с которым мы дружно, не разлучаясь, шли в жизни. Но кондитерские представляли мало ресурсов к развлечению: маленькая, грязная комнатка, освещенная одной тускло горящей свечкой, слоеные пирожки на горьком масле, засаленные чубуки с перышком или с сургучом вместо янтаря – все это наводило тоску. Интересов у нас никаких не было, разговор вертелся около вседневных предметов и скоро прекращался; мы, зевая, смотрели друг на друга, как бы спрашивая: «господи! да неужели же это жизнь, которая издали казалась нам так соблазнительной?» Останавливаясь у какого – нибудь ярко освещенного дома, у подъезда которого стояли экипажи, мы с любопытством и завистию смотрели на окна, в которых мелькали силуэты веселящихся мужских и женских фигур… До нас глухо доходили звуки музыки. «Как там весело! – думали мы, – счастливцы! счастливцы!.. Вот она,...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: или лучше? И что в ней особенно замечательно? Чем она лучше, чем хуже?». На все эти вопросы мы постараемся сделать, по возможности, удовлетворительные ответы. Сначала о содержании драмы. Автор взял ту эпоху русской истории, когда уделы — это ненасытное чудовище, в продолжение долгих лет почти ни на минуту не перестававшее терзать наше отечество, — начали клониться к упадку. Но как болезнь при конце, за которым следует или выздоровление, или смерть, бывает обыкновенно сильней и терзательней, так и чудовище, не раз заливавшее святую Русь реками ее собственной крови, при последнем издыхании своем обнаруживало свирепства неслыханные. Героем этой эпохи является Димитрий Шемяка. Драма г. Кукольника начинается ослеплением великого князя московского Василия Васильевича, прозванного от этого Темным. Шемяка объявляет себя великим князем московским; руководимые страхом или личными расчетами удельные князья один за другим преклоняют колени пред похитителем престола и присягают ему в верности; не преклоняет колен один Басенок. Он упрекает Шемяку в злодействе, и разгневанный Ше- мяка повелевает заключить Басенка в темницу. Басенок берет цепи, становится на колени и произносит клятву в верности отечеству и законному государю. Конец первого действия. Во втором акте — тюрьма. В ней Басенок, прикованный к камню, разговаривает с тюремным приставом. Является Галка, «дурак Димитрия Шемякин, — пошлое и донельзя истасканное в драмах лицо мстителя, прикидывающегося шутом, и объявляет, что Шемяка освободит Басенка, если Басенок согласится уступить ему жену свою Наташу. Надобно знать, что Наташа выдана за Басенка насильно и любит Шемяку, с которым чуть-чуть год тому назад не убежала от мужа, когда в Москве был чтрус земли*; но Басенок ничего этого не знает и считает супругу свою невинною голубицею. Поэтому известие Галки...
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Часть текста: моей службы. – Князь Ширинский-Шихматов. – Бал у него. – Умирающий Сваррик-Сваррацкий. – Г. Краевский в редакции «Журнала Министерства просвещения». – Мое знакомство с Краевским. – Перевод «Отелло». – Знакомство с Каратыгиным, Брянским и князем Шаховским. С Кукольником я не мог видаться часто. Он возил свою «Руку» из дома в дом и читал ее. Толпы новых поклонников его возрастали с каждым новым чтением и заслоняли его от прежних. Надобно сказать правду, что эти поклонники набирались всюду без разбора и, соперничая друг перед другом в энтузиазме, вообще не отличались большим развитием. «Рука» репетировалась между тем в театре. Наконец, наступило давно желанное для энтузиастов Кукольника представление. Весь партер был набит ими. Я, разумеется, был в том же числе. В нашей преданности и энтузиазме к поэту мы не щадили ни рук, ни голоса: кричали, топали, хлопали и вызывали автора несчетное количество раз после представления. Успех был огромный. Но когда драма Кукольника появилась в печати, она встречена была, к нашему огорчению, не совсем благосклонно. Всем известен отзыв об ней Полевого и последствие этого отзыва – «Телеграф» был запрещен. По этому поводу кто-то написал довольно остроумное четверостишие: Рука...